Мисс Педун

[mamozombie]

старая история про то, как я позорилась в конкурсе красоты. много букв.

МИСС ПЕДУН

Она мне сказала: «В пятницу у нас конкурс красоты. Ты – участвуешь!». Просто вот так, с ходу. «А если я не хочу?» - поинтересовалась я. «Выгоним из института!» - бодро соврала она.




О, она умела шантажировать, это зав. по воспитательной работе! Конечно же, за такое – тем более с иняза – не выгоняют. Это мне ясно как день. Сейчас. Но милая бодрая дама подошла ко мне через 2 недели после поступления, когда еще слишком свежи были воспоминания о впустую потраченных нервах, постоянном мучительном желании спать и совершенно квадратной голове в экзаменационное утро. Впрочем, подозреваю, что к концу второй недели учебы углов у головы только прибавилось. Так что я обреченно спросила: «Когда и где?».
Тетечка, помню, оживилась неимоверно! Конечно, попробовала бы она подойти со своим «Выгоним» к кому-то из второкурсников. «Что, выгоните? – спросили бы они. – А с моей мамой поговорить не желаете? Или, может, с женихом лучше – он как раз вчера освободился. Из тюрьмы, ага». В общем, я оказалась легкой добычей. Так что мне было сказано, что а) конкурс завтра, в 19.00; б) сбор прямо сейчас в актовом зале, так что можно законно прогулять пару! 
Так я оказалась участницей конкурса красоты «Мисс Педун». Второе слово гордого звания значилось на остановке напротив нашего учебного корпуса. Изначально предполагалась надпись «Педуниверситет», но то ли буквы внезапно закончились, то ли рабочие решили, что «Педун» звучит более коротко и модно, но мы, студенты, внезапно стали педунятами. Помню, нас это совершенно не задевало, зато смешило невероятно – в 17 лет у людей совершенно особенное чувство юмора. 

Нас, участниц, было 24 – остальные оказались менее наивными и послали администрацию конкурса куда подальше. Уверяю вас, они многое пропустили. 
С иняза, что примечательно, была только я. Так со мной всегда: как всем ленивым людям, мне всегда проще дать, чем объяснить, почему нет.


Поскольку на нашем инязе всегда учились самые красивые и ухоженные девушки, конкуренток у меня, в общем, быть не может. Так я рассуждала, спускаясь на второй этаж, в актовый зал. И была, разумеется, не права. Девушки оказались очень симпатичными. Кроме, разве что, двух или трех. Как я впоследствии узнала, эти две-три сами попросились участвовать. У остальных вид был очень унылый. Все они прекрасно понимали, какой цирк их ждет.
 Пришла ректор. Осмотрев нас, довольно кивнула и тут же объявила нам программу: «Конкурса купальников не будет. Во-первых, холодно, во-вторых, разврат нам ни к нему. К нам же придут учащиеся из артучилища! Поэтому будет конкурс-знакомство, затем ваш выход в вечерних платьях, потом конкурс художественной самодеятельности. Конкурс купальников заменим танцевальным – для финалисток. Потанцуете, объявим победительницу, раздадим призы. Все. Репетиция сегодня. Пока всем найти наряды для конкурса и разучить песню или танец. На худой конец – стихотворение».
Услышав про гостей из артухи, мы приуныли еще больше. Значит, кошмар будет еще и со звуковым сопровождением в стиле радиошоу Говарда Стерна. Да и как подготовиться за один вечер? Ладно, платье найти можно. Но подготовить номер? Чтобы выступать с ним на сцене?! Перед учащимися артухи?!?! Нет, нет и нет! 
Так нас осталось 19. 
Почему я не ушла? Наверное, потому, что поняла: будет весело. Я потом вспомню этот случай еще не раз. 
Вернувшись домой, я вызвонила двух подружек – Вету, учившуюся на химбио вместе со мной, и Олю, заочно поступившую в юридическую академию в Москве. Вета умела играть на гитаре и, я надеялась, могла мне помочь с номером. Оля же пришла просто для моральной поддержки. 
Меня они застали сидящей перед ворохом вечерней одежды. В наличии имелись: черное бархатное платье с глубоким вырезом сердечком и юбкой-солнцеклеш; зеленое бархатное платье-стретч, очень короткое; платье, в котором я ходила на выпускной – черный бархат с зеленым атласом; лиловый брючный костюм с меховым воротничком расцветки «далматин»; черный брючный костюм-стретч с воротничком из искусственной норки. Да, с вечерней одеждой у меня точно не было никаких проблем! Проблема была с выбором. 
Весь вечер мы по очереди примеряли вечерние костюмы, пили чай с плюшками и обсуждали, что же мне такое спеть на конкурсе. То, что надо было петь, сомнений не вызывало, потому что танцевала я еще хуже. 
Песня, втолковывала мне Оля, должна быть такой, чтобы ее можно было бы сыграть на пианино. Вот она, Оля, например, подобрала мелодию “Everything I Do I Do It For You” Брайана Адамса, и не хочу ли я… 
Нет, ответили мы с Ветой в один голос, не надо нам Брайана Адамса. Все равно так же хорошо я не спою, и не видать мне тогда первого места. 
"Я знаю, что тебе нужно," - сказала Вета. А потом взяла гитару и запела: «Мы сидим - у костра, а вокруг – красота».
"Нет!" – сказали мы в один голос – на этот раз с Олей. 
И тут я поняла, что нужно спеть. У группы Extreme была замечательная песня – “More Than Words”. Нуно и Гэри пели ее дуэтом, под одну акустическую гитару. Песня была популярна за несколько лет до этого, но уже не на слуху. Слова я знала. В клипе видно, как они играют. В общем, лучше варианта не найти! 
И мы пошли смотреть видео. 
Уже через полторы минуты стало ясно: Вете эту песню не сыграть. «Тут же барэ, понимаешь? – удрученно говорила она. – Я барэ не умею!». 
Так что мы пошли выбирать мне костюм – надо же было хоть как-то подготовиться к этому чертову конкурсу!



***


С утра у меня были мешки под глазами, надулся прыщ в самой середине правой щеки и надо было где-то купить колготки (да, где-то - времена были суровые и колготки на каждом углу не продавались) для конкурса – накануне, во время примерки, я порвала последние. 
Генеральная репетиция была назначена на 18.00, а до этого нужно было посетить семинар по языкознанию – по этому предмету нам устраивали семинары каждую неделю, и пропуск хотя бы одного из них автоматически означал недопуск к экзамену. Так что не пойти в универ совсем было просто нельзя. Зато на остальное я с чистой совестью решила забить, тем более что с утра позвонила Оля и предложила мне замечательный вариант: мы с ней все-таки изобразим КСП и споем на 2 голоса песню «Ты у меня одна». В 7-м классе эта песня уже помогла мне победить на конкурсе красоты, так почему бы не воспользоваться испытанным приемом? А Вета, между тем вещала Оля, подыграет нам на гитаре. 
Здорово, правда? Я тоже так подумала. 
Через 15 минут позвонила Вета и сообщила, что не может мне подыграть, потому что она тоже решила участвовать в гонке за звание «Мисс Педун». У нее уже готово платье – я должна его помнить, она в нем была на выпускном. А споет Вета про то, как мы сидим – у костра, а вокруг – красота. И сама себе подыграет. 
Еще через полчаса пришла Оля.
"Только у меня насморк, - сообщила она с порога. – Так что на высокой ноте я могу случайно хрюкнуть!
". Следующие четыре часа мы распевали с ней на два голоса: «Ты у меня одна (ОДНА!), словно в ночи луна (ЛУНА!), словно с степи сосна (СОСНА!), словно в году весна (ВЕСНА!)».

В 14.30 к нам зашла мама и напомнила мне, что пора собираться на семинар. Лицо у нее было страдальческое. 
К семинару я, понятное дел, подготовиться не успела. К тому же опоздала к его началу. И, разумеется, когда меня вызвали, я не смогла сообщить собравшимся ничего подходящего к заданной теме. За что удостоилась едкого замечания от преподавательницы: «Ну конечно, некоторым бы только по конкурсам красоты бегать!». Я покраснела. В аудитории раздались смешки. 
В 17.00 я все еще пыталась отыскать в продаже колготки, подходящие мне по цвету и размеру. Напомню, шел 93-й год. Так что задача была непростой. 
В 17.50, натягивая с трудом найденные колготки и одновременно пытаясь накрутить волосы и накрасить глаза, я это окончательно поняла. 
Влетев в актовый зал в 18.40, я не обнаружила там ни одной конкурсантки. Наверное, не одна я была озабочена поиском подходящих колготок. 
В 18.45 пришла Оля, огляделась и предложила мне расслабиться. Потом поправила на мне бархатное зеленое платье-стретч и тихо пропела: «Ты у меня одна!» - «ОДНА!» - дрожащим голосом отозвалась я. 
Кажется, только в тот момент я осознала, во что вляпалась.
 В 18.50 вдруг появились все. Как будто бы передо мной внезапно подняли занавес в комнату, полной народа. Конкурсантки, волнуясь, переодевались, красились и спешно репетировали свои номера. Между ними с непроницаемым видом ходили парни с физкультурного, иногда важно покрикивая: «Посторонись! Мы тут провода тянем!». Думаю, они все-таки надеялись увидеть кого-нибудь в купальнике. 
Зав. по воспитательной работе бегала взад-вперед и кричала что-то бессвязное: «Опаздываем, опаздываем!.. Выходим без генеральной репетиции!.. Девочки, девочки, скорей!..». Участницы злобно на нее косились, бурча под нос явно что-то ругательное. 
В стороне, снисходительно наблюдая за нашими судорожными передвижениями, стояли ведущие. Оба с иняза, второкурсники: Максим и Алла. Максим был головы на полторы ниже Аллы. Это были очень популярные в городе ведущие. С Максимом у меня впоследствии случился роман… Но это уже совсем другая история.


В 18.55 появилась Вета с гитарой, в желтом платье и с желтым цветком в красиво уложенных желтых волосах. Она приветливо поздоровалась с нами и пожелала удачи. Я ей тоже. 
В 19.30 я неожиданно обнаружила, что с трудом слышу, что говорит Оля. Мешающий нам гул шел из-за кулис. Из зала. Я подошла к занавесу и выглянула в щелочку. 
Зал был полон. Даже в проходах стояли люди. И они все прибывали и прибывали. Я видела всю свою группу. Нет, весь факультет! И преподавателей во главе с деканом. И гостей из артучилища. 
До сих пор помню этот момент. Это был ужас, смешанный с гордостью. Ведь все они пришли посмотреть на меня. Ну, во всяком случае, наш факультет уж точно! 
Тем временем к нам подошла зав. воспитательной частью и предложила устроить жеребьевку. Вете достался номер 4, мне – 13. 
"Можно пока расслабиться, - сказала мне Оля. – Твоя чертова очередь еще не скоро".
 И улыбнулась. Я улыбнулась ей в ответ.
Конкурс начался только в 20.10. Сначала долго-долго представляли жюри – деканов разных факультетов (каждый факультет, понятное дело, громче всех приветствовал своего) и какого-то препода из артухи (когда он встал, солдатики заорали так, что у нас заложило уши, как во время взлета). Председательствовала в жюри ректор. 
А потом начался цирк.



Ведущий: Ваша цель в жизни?


Конкурсантка № 1: Что?

Ведущая (судорожно листая бумажки со сценарием): Он спрашивает, как вас зовут!


Конкурсантка № 1: Ээээ…

Ведущий: Спасибо! Какой вы видите роль женщины в обществе?


Конкурсантка № 2: Меня зовут Наташа, я с факультета…


Ведущий: Нет, я спрашиваю…


Конкурсантка № 2: А мне сказали, что первый вопрос будет другой!


Ведущий: Представьтесь, пожалуйста!

Конкурсантка № 5: Ой, мороз, мороооз!..

Ведущая: Ха-ха! То есть вас так зовут?


Конкурсантка №5: Да я просто решила, что надо представить себя в лучшем виде!


Ведущая: Ваше имя?


Конкурсантка № 10: А можно, я тоже спою?

Ведущий: Нет, споете во время конкурса талантов!

Голос из зала: Да кто тебе сказал, что ты дойдешь до него, лохушка крашеная!


Зав. воспитательной частью: Еще один такой возглас, и господа военные нас покинут!


Ведущий: Поделитесь своей любимой цитатой!


Конкурсантка № 13 (шепотом): Блин, у меня голова пустая! Подскажи мне хоть что-нибудь!


Ведущая: Давайте поддержим наших участниц!

Ведущий (шепотом): Ну, я не знаю… Например: «Бросить курить проще простого. Я сам бросал раз 200». Марк Твен.

Конкурсантка № 13 (шепотом) С ума сошел, да? (громко) К сожалению, у меня нет любимых цитат! Я считаю, что для выражения своих чувств лучше всего подходят собственные слова!

Ведущий (шепотом) Ай, какие мы пафосные!


Конкурсантка № 13 (шепотом) Сам дурак!

Ведущий (шепотом): Я-то, может, и дурак, а вот ты платье поправь: у тебя завязки видны от лифчика!



Потом, конечно, оказалось, что шептались мы в самый микрофон…


После первого конкурса нас осталось 12. За кулисами одна не прошедшая девочка плакала: ей очень хотелось продемонстрировать свое второе вечернее платье. Мое второе вечернее было выпускным. Для меня его заказали в каком-то немецком каталоге. Стоило оно немыслимо дорого (для нас, разумеется; для Абрамовича какого копейки оно стоило). Плюс пересылка. Платье мама выбирала на свой вкус. Топ у платья был бархатный, черный, на китовом усе, безо всяких рукавов и бретелек. Низ – до колена, очень пышный, из шуршащей черной ткани, напоминавшей плащевку. Собран он был наподобие старинных бальных платьев, такими буфами, и на бедрах обхвачен атласным зеленым шарфом, который на левом боку завязывался бантом. В общем, совершенно роскошное платье. 
Я его, понятное дело, теперь не могла. Однако впечатление оно произвело нужное, это да. После второго конкурса зав. воспитательной частью за кулисами отвела меня в сторону и шепнула, что я – фаворитка. Пока мы шептались, остальные смотрели на нас злыми понимающими глазами.
Очень хорошо, что художественная самодеятельность была третьим конкурсом. Хотя было бы лучше, если бы она была в финале – нас бы к тому моменту осталось еще меньше. 
Первая участница декламировала Ахматову, в конце каждой строчки истерически завывая. Она была с литературного. Солдатики, поймав ее интонацию, вторили на всех высоких нотах: «Ууу-уу!». Вторая конкурсантка показывала фокусы. Потом вышла Вета с гитарой и стулом, села, положив ногу на ногу («А ничего ножки!» - одобрительно крикнули из зала) и очень тихим голосом запела: «Мы сидим – у костра…». Солдатики засвистели. «А вокруг – красота!» - повысила голос Вета. «Лучше станцуй!» - крикнули кто-то из зала. Ответом ему был дружный смех. 
Честно говоря, я уже не очень хотела петь. Оля тоже заметно волновалась. Когда мы вышли, сломался микрофон. Второй несли мучительно долго, и пока его настраивали, мы стояли на сцене и улыбались, как два нарика под кайфом. 
Когда мы, наконец, приготовились выть про то, что ты у меня – одна (ОДНА!), в зале кто-то властно крикнул: «А ну тихо! Сейчас НАША будет петь!». И захлопал. Остальные, как ни странно, подхватили.
За кулисами Завша похлопала меня по голому плечу и громко сказала: «Ну вот! А ты не хотела участвовать!». Я была в финале. Вета в него не прошла.


Я уже говорила, что финал был задуман танцевальным конкурсом? А что я не умею танцевать? А что на мне было платье без бретелек?
Так вот, все эти слагаемые в сумме дали совершенно неожиданный результат. 
Конкурс продолжался всего 3 минуты. Но это были минуты моего позора. 
В конкурсной мелодии было несколько смикшированных фрагментов: полька, чарльстон, вальс, какой-то современный танец и что-то еще. Но и без «чего-то еще» позора мне вполне хватило. Вот вы умеете танцевать вальс? А в одиночку? А на шпильках высотой 13 см? А в платье, которое съезжает на талию, если вы отрываете от нее локти? О, последнее выглядело исключительно пикантно! Особенно учитывая тот факт, что в пылу сражения я как-то не сразу обратила на это внимание. 
По итогам танцевального конкурса я заняла 4-е место из четырех возможных. Некоторые в жюри заикнулись о том, что по итогам предыдущих конкурсов мне положено хоть какое-то призовое место, но председатель-ректор сказала: «Мы не можем прославлять разврат!». 
Так что победительницей стала высокая девочка с толстыми лодыжками, которая ФАНАТАСТИЧЕСКИ станцевала чарльстон. Потом, правда, оказалось, что она занимается танцами с детства, но это меня не утешило. 
Не утешил меня и приз зрительских симпатий от артучилища (оказалось, это они, а не иняз призывали всех к тишине перед конкурсом КСП). Тем более что это была розовая атласная скатерть, вышитая гладью. Вручая ее, препод из артучилища накинул ее мне на плечи, как меховой палантин. 
Причем вишенкой этого кособокого конкурсного торта стало то, что именно эта картинка на следующий день красовалась в местной газете «Молодой коммунар». Видимо, мои голые плечи нельзя не прошли цензуру и там. 
С тех пор я больше никогда не участвовала в конкурсах красоты. На следующих курсах я всегда находила повод для отказа. А вдруг там снова будут танцы? Мне казалось, что второй раз такого позора я не переживу. Сейчас-то я понимаю, что гораздо конструктивней было бы просто записаться в танцевальную студию. Представляете, как бы потрясающе к сегодняшнему дню я научилась танцевать чарльстон?